Обстоятельства дела
В 2021 году И. Ю. Колосов вместе с компаньоном Г. приобрели нежилое здание в Ставропольском крае. После полного выкупа здания Колосов обратился в третейский суд, который признал за ним право собственности на все здание. Тем не менее государственные суды отказали в выдаче исполнительного листа для принудительного исполнения этого решения по причине нарушения публичного порядка РФ. Суды свой отказ мотивировали тем, что споры о праве собственности на недвижимость относятся к компетенции государственных судов, поскольку правоотношения, связанные с регистрацией недвижимости, имеют публично-правовой характер. В рамках рассмотрения дела суд также принял во внимание возможное создание видимости частноправового спора с отнесением его на рассмотрение третейского суда для получения права собственности на здание, расположенное в ином субъекте РФ.
Основные выводы Конституционного суда
Конституционный суд во многом опирается на правовые позиции, сформулированные ранее в практике Конституционного суда по вопросам третейского разбирательства (например, Постановление от 3 октября 2023 года № 46-П, Постановление от 26 мая 2011 года № 10-П, Определения от 26 октября 2000 года № 214-О, от 15 мая 2001 года № 204-О, от 20 февраля 2002 года № 54-О, от 4 июня 2007 года № 377-О-О и др.). В новом постановлении Конституционный суд подтверждает применимость и актуальность этих правовых позиций для споров, связанных с недвижимостью, упрощая задачу по их системному толкованию и применению нижестоящими судами. Определив конституционно-правовой смысл пункта 2 части четвертой статьи 426 ГПК РФ, Конституционный суд пришел к следующим выводам.
- Вынесение решения о праве на недвижимость третейским судом само по себе еще не свидетельствует о нарушении публичного порядка РФ и не является основанием для автоматического отказа в выдаче исполнительного листа.
- При рассмотрении заявления о выдаче исполнительного листа государственный суд наделен полномочиями не только оценивать соответствие публичному порядку факта исполнения решения (например, осуществления платежей, передачи вещи и пр.), но и обращать внимание на факторы, вызывающие обоснованные сомнения в соответствии самого решения третейского суда по существу требованиям добросовестности и императивным нормам законодательства. Не должно допускаться использование механизма принудительного исполнения государством решений третейских судов для получения участниками гражданских правоотношений преимуществ из своего незаконного или недобросовестного поведения, в том числе для оформления прав на недвижимость в обход закона.
- При обнаружении таких факторов судам следует анализировать решение, не ограничиваясь аргументами сторон, которые могут вести себя недобросовестно (например, стороны могут создать видимость частноправового спора и инициировать третейское разбирательство, желая обойти нормы закона и передать недвижимость в собственность лицу, которому оно по закону принадлежать не может, в связи с чем ни одна из сторон не возражает против приведения решения в исполнение). Для всесторонней оценки суды могут использовать разные процессуальные средства, в том числе привлекать государственные органы для дачи заключений в целях осуществления возложенных на них обязанностей и защиты прав, свобод и законных интересов других лиц или интересов Российской Федерации, ее субъектов, муниципальных образований (часть вторая статьи 47 ГПК РФ). Эти органы вправе изложить суду собственную позицию относительно добросовестности сторон и соответствия приведения в исполнение решения иным элементам публичного порядка, а также указать суду на другие основания, препятствующие, по их мнению, принудительному исполнению решения, с представлением надлежащих доказательств.
- Вывод государственного суда о противоречии решения третейского суда публичному порядку должен быть мотивирован исчерпывающе (с указанием, в чем именно состоит противоречие, и конкретных положений публичного порядка, им затронутых) и не может основываться только на факте разрешения спора о праве на недвижимость третейским судом.
